Мировой ясень Иггдрасиль и 9 миров.

Мировой ясень Иггдрасиль и 9 миров.

Мировое дерево

Во многих мифологиях центром мира, где сходятся земля и небо, считается гора, подобная греческому Олимпу, — на ее вершине обитают боги. В скандинавской мифологии небо и землю, помимо моста-радуги, соединяло гигантское дерево — ясень Иггдрасиль. Пророчица вёльва называет его «древом меры» или «древом предела» и вспоминает те времена первотворения, когда оно еще не проросло. Возле него и расположено главное святилище асов. Об Иггдрасиле рассказывает любознательному Гюльви Равновысокий: «Тот ясень больше и прекраснее всех деревьев. Сучья его простерты над миром и поднимаются выше неба. Три корня поддерживают дерево, и далеко расходятся эти корни. Один корень — у асов, другой — у инеистых великанов, там, где прежде была Мировая бездна. Третий же тянется к Нифльхейму, и под этим корнем — поток Кипящий Котел, и снизу подгрызает этот корень дракон Нидхёгг». Кажется, что этот текст окончательно запутывает читателя, который хочет разобраться в скандинавской мифологической картине мира: ведь корни дерева, с уходящей в небо кроной, должны быть в преисподней. Здесь же получается, что один тянется одновременно в бездну и Ётунхейм — северную страну инеистых великанов, а другой вообще на небо или к центру мира — к асам.

В одной из мифологических песен «Старшей Эдды» — «Речах Гримнира» — сам Один под видом старика Гримнира является на пир к тому конунгу, которого его жена Фригг обвиняла в скупости, и там рассказывает об устройстве мифологической вселенной и мировом древе. В его описании у Иггдрасиля также три корня растут в трех направлениях: под одним располагается загробный мир — преисподняя Хель, под другим обитают великаны, под третьим — люди. Если люди оказываются под корнем мирового дерева, значит, это дерево вообще перевернуто вверх корнями… В этом образе перевернутого дерева нет ничего необычного — так действительно использовали деревья в качестве колонн, подпиравших потолок жилища (такое дерево описано в «Саге о Вёльсунгах» — героях скандинавского эпоса). Но даже если представить себе, что космический ясень подпирает своими корнями небосвод, остается неясным, как они могут тянуться и до преисподней.

Здесь нам придется вспомнить о значении мифологической символики и о числе три, оно часто встречалось нам в переселенческих сказаниях германских народов. Земля делилась в них на три части тремя вождями; три бога — Один, Вили и Be — создают всю землю; земля в представлениях древних и средневековых географов — в том числе Снорри Стурлусона — делится на три части, три континента… Этому делению земли соответствует мифологическое деление вселенной на три части — небо, землю и преисподнюю. Мифологическое сознание пыталось совместить горизонтальное деление с вертикальным — это было необходимо, чтобы совместить, сделать единым мир богов и мир людей, чтобы созданная богами вселенная не распалась. Поэтому столь странно, на современный взгляд, простираются корни мирового древа — древо предела прорастает так, чтобы охватить и объединить все пределы мира, «все миры» скандинавской мифологии. Древняя вльва, которую пробудил Один для пророчеств, помнит древо предела еще не проросшим (или расположенным в преисподней) и не три, а целых девять корней и девять миров…

Корень мирового ясеня, который простирается к инеистым великанам, наделен особым значением для богов и людей. Инеистые великаны — первые разумные существа, появившиеся в мире, и им доступна изначальная мудрость — знание о происхождении мира. Этой мудрости ищет не только любознательный Гюльви Танглери, ее добивается и сам Один. Изначальная мудрость была скрыта в источнике, текущем из-под корня мирового древа в земле великанов, и им обладал мудрейший из них — Мимир (это имя родственно разным индоевропейским словам со значением «память»). Сам Всеотец Один явился туда и попросил дать ему напиться из источника, но за знания нужно было платить, и Мимир потребовал у бога его глаз в залог. Великан получил часть всевидения бога — он скрыл глаз в источнике мудрости, Один — всеведение первых существ.

Этот обмен ценностями между богами и великанами пронизывает всю скандинавскую мифологию и соединяет все миры, подобно корням мирового дерева. Но в этом обмене уже чувствуется нечто роковое и «нечистое». Дело в том, что одноглазые существа в мифах народов мира — это, как правило, не боги, а злобные демоны, нечистая сила (вроде русского Лиха одноглазого). Конечно, сам Один не был чужд демонических свойств — он был богом битв и бури, божеством неистовства в явлениях природы и в человеческих конфликтах. Но кривизна этого бога была признаком исходной ущербности, неполноценности того мира, владыкой которого он стал, убив со своими братьями первого великана.