Черепно-мозговое молчание или фейспалм дона Хуана. (1 и 2 части)

Есть у японцев такая похвальная традиция, что человеку, который задумался, нельзя мешать. Потому что он на пути к истине, обдумывает важную проблему для себя, и сбивать его — вредно и опасно.
Перечитывая форумы, посвященные трудам Карлоса Кастанеды, часто задавалась вопросом, отчего же у всех такая проблема с пресловутой остановкою внутреннего диалога. Ну вот что такого? Выключил мысли, сидишь в тишине. Хорошо. Все проясняется, легкие глюки мелькают. Лепота!
Лично я могу (и всегда могла, без тренировок) либо вообще выключить «говорильню», либо перевести ее в режим
мыслеформенного мышления, за секунды. И торчать в этой «бессловесной невесомости» хоть целый день. Мыслеформами, кстати, очень легко и удобно думается.
Но люди годами, упорным трудом добиваются хотя бы остановки болтовни. И то не все выдерживают такого «жуткого стресса» от наступившей (нас тупившей?) тишины.
Ну ладно, думаю, я душа неместная, у меня все по-другому, на меня даже лекарства часто необычно работают, но люди то, люди.. ведь для них же писана техника! С учетом особенностей их вида.
И вот давеча попросила меня моя бабушка (да, вопреки заверению многих, я не родилась в расплавленном олове котла №7 посреди Преисподней, у меня есть бабушка, даже две.), скачать ей один сериал, из русских-сопливо-драматичных-на 100500-серий и один турецкий, в чем то даже хуже первого…
Я телевизер не смотрю уже лет 10 или около того, поэтому в вопросе не разбираюсь. Нашла, скачала, включаю проверить что там со звуком, с картинкой, перематываю на какое-то рендомное место… И…
…В комнату входит мужык, строго смотрит на какую-то бабу.
— Света? А где Миша?
— Миша?
— Да, Миша, где он?
— А зачем он тебе?
— Нужен, где он?
— Опять ты от меня что-то скрываешь! (?!)
— А ты вот опять за свое!
— Да, за свое! (И за твое, ага) Вечно у тебя какие недоговорки, а потом выясняется что опять по бабам пошел!
— Не заводись, мне просто нужен Миша!
— Да зачем он тебе?
— Просто скажи!…
Входит второй мужык.
— О чем ссора?
— О, Паша! Паша, где Миша?
— Миша?…
— Да, Миша, он мне нужен…
— Зачем?…

…Где то на этом моменте у меня в глазах уже начало темнеть а в затылке появилось неприятное покалывание. А ведь это была 208я серия. Значит, как минимум 4 сценариста этой срани, по моим подсчетам, уже должны были свершить суицид. Потому что писать эту жуйку, наверное, еще труднее чем ее слушать.
И тут то до меня начало немного доходить… Получается, если голова у человека большая и пустая как ведро, ему некомфортно в тишине.
Он привык к тому, что ведро надо чем-то заполнять, внутри все время что-то бубнит. А поскольку сам думать не приучен, и мысли генерировать не умеет, то вынужден заливать че-то через уши. Что угодно, лишь бы не тишина. Ибо оказываясь в тишине, он до чертиков пугается и начинает включать какую-то хрень (кино, музыку, тв), как они выражаются «для фона». И кормить себя этой густой, наваристой парашей до полного опупения.
Зато ведерко полное.

Турецкий сериал был не настолько туп (насколько вообще можно говорить о нетупости тупого кино), но там все герои перманентно заходились в каком-то лютом эмоциональном пароксизме. То есть вот 20 серий серий подряд (я из другой комнаты слышала), десяток героев вел себя крайне серьезно. Все были насуплены, сердиты или печальны, ни один ни разу не засмеялся и ни слова не сказал в простоте. Никто не говорил, там, скажем, «Хасан, сбегай за хлебом!» или «Ну и хрень этот ваш хваленый фильм…». Что обычно люди говорят родственникам и друзьям в течение дня?… Нет. Они с постоянным надрывом в голосе выясняли животрепещущие вопросы кто там чей сын, кто потерял память, кого покарают боги и кто кому не пара. 96 серий. На одной ноте, с надрывом, часто переходящим в рыдания или крики.
Вы можете хотя бы час говорить с надрывом? Не меняя тона? Я — нет. А зная лично десятка полтора турков и иранцев, и нравы их семей… В общем, больших распиздяев трудно где-то найти. Это очень «легкие» и инфантильные народцы, как стаи больших детей. Они скорее в драку полезут, а потом будут со слезами и клятвами обниматься и целоваться в разбитые носы.

Но фишка работает. К интелектуальной жуйке добавляется эмоциональная. Когда в жизни все хреново и серо, эмоций толком нет, еще и голова пустая… Да, пожалуй, через уши надо заливать всё — и эмоции, и мысли, и наполнение и еще и фон включить какой-то, чтоб «тишина не давила». Вместо того чтобы учится их генерировать самому и заполнять паузы своим умом и интересными размышлениями.
Потому что наедине с собой и в тишине (если это не какое-то экстремальное количество времени), нормальному человеку не должно быть скучно. А выключение диалога воспринимается как любопытный опыт дополнительного развеивания скуки и получения новых ощущений в полной тишине…
Многие, кстати, даже не умеют выключать диалог внешний, настолько боятся этой самой тишины… Замечали ведь, как многие люди «комментируют» вполголоса свои действия. Идет такое тело на кухню, тянется за чашкой и немного извиняющимся тоном тихо бубнит «Так.. надо чаю… заварить..». Как будто кому-то есть хоть какое то дело до того, для чего именно ему понадобилась чашка.
Поэтому я часто замечаю неадекватнейшую реакцию на свое собственное молчание. Я могу хоть часами сидеть, уставившись в стенку, например, в транспорте. Это не значит что мне плохо или я в ступоре.
Я просто думаю.

2.
По мотивам Кастанеды.

Наши мозги — вещь достаточно коварная.
Они часто играют с нами нехорошие шуточки и заставляют делать всякие неправильные глупости. Но это полбеды.
Меня очень часто спрашивают, почему большинство людей не видящие и даже не могут научится этому фокусу, улавливая меньше 20% от возможной визуальной информации о вещах вокруг.
А потом долго, трудно, болезненно и многие годы пытаются обратно развить видиние, как у четырехлетнего ребенка. Потому что кроме внешней форму не видят вообще ничего.

Давайте подумаем, чем ребенок отличается от неребенка? В основном. Опытом. Телесный, тактильный, информационный, и прочий опыт.
Мы сталкиваемся с какой-либо вещью, информацией, явлением, наш мозг запоминает ее, как бы вносит в базу данных, и более к ней не возвращается. Вы запоминаете как есть, пить, как читать и писать, как выглядят и называются предметы. Просто вбиваете эти списки в базу мозгов и живете согласно ей.
Вы вот вряд ли сможете вспомнить, какой именно узор нарисован на сахарнице, которую вы видите каждый день у себя на столе. Но если посмотрите, сразу вспомните и удивитесь, как могли забыть. Кстати, у мужчин индексация намного сильнее и топорнее, поэтому их просто нет смысла спрашивать, заметили ли они вашу новую прическу или цвет обоев переклеенных. Они однажды внесли в свою базу вас, вместе с волосами, и каждый раз мозг просто сообщает им кто вы и что волосы у вас на голове есть. Смиритесь.

Когда же человеку становится очень скучно, или он по каким то причинам начинает усердно рассматривать знакомую вещь, возникает очень неприятное состояние, называемое жема-вю (антипод дежа-вю). Вы смотрите на сахарницу на столе, начинаете рассматривать ее узор, форму, высоту, ширину… И внезапно осознаете, что вы видите эту вещь впервые. Вы не знали как она выглядит, просто привыкли к тому, что на столе есть сахарница. А вроде как и не видели ее никогда.
Ощущение неприятное, но, думаю, всем знакомо.

Это происходит от того, что мозг однажды «проиндексировал» этот предмет, запомнил что он есть и где стоит, и далее, годами, никогда не индексировал его снова. Он просто внес в базу данных его положение, применение и примерную форму.
В итоге вы никогда не видели эту сахарницу на самом деле, вы пробегали ее глазами, а мозг вам говорил «там на столе белая сахарница, все как обычно, повода для беспокойства нет».
То же самое проделываете вы с людьми, и со знаниями, и с навыками… Вам же не приходит в голову, скажем, летать. Ну хотя бы попробовать. А почему? Потому что вы знаете что люди не могут летать. Вам так сказали когда-то и вы так запомнили.
Кстати, шмелям не сказали, поэтому они и летают. Хотя, с точки зрения физики, не должны.
Сами вы не пробовали это опровергнуть, ведь так?

Тем и отличается видиние ребенка. Он эти вещи видит впервые. Реально впервые. Он индексирует их с нуля. Чтобы потом, после 6-7 лет жизни, перестать индексировать их заново и оградить себя высокой стенкой из «Я могу и Я не могу». А дети ведь всегда придумывают чего-то эдакое, и бабаев видят, и информационные потоки читают… Их устами как раз и глаголит истина, потому что они не приучены еще вгонять истину в рамки социального, уместного, привычного и скучного.

Смысл видиния состоит в том, чтобы эту всю «базу данных» стереть. И каждый предмет видеть отчетливо и заново. То есть напрочь и навсегда забыть о том, что вы можете или не можете, как выглядят предметы, кто такие люди и тд.
Сделать это очень трудно, особенно если со знаниями в мозги проникло много шаблонов.

Путей, в принципе, два.
1) Сильный шок. Человек, который своими глазами видит нечто, что совершенно не поддается индексации и ни с чем не имеет ассоциативной пары, автоматически выключает оценку мозгами происходящего. Правда, ненадолго. Часто это заканчивается обмороком, потому что мозг не в силах перенести такую перегрузку и просто перезагружается, в надежде что эта хрень за время обморока куда-то пропадет и можно будет заново включить внутренний диалог и оценку.

2) Выключение внутреннего диалога дается многим трудно, но дает свои плоды. Мозг, лишенный привычной жвачки из внутреннего голоса, должен чем-то заполнять возникший вакуум. То есть начать искать информацию вокруг заново. И насильно начинает рассматривать предметы с нуля, без доставания из базы привычных ориентиров.
То есть, когда мозг вам ничего не сообщает, вы оказываетесь наедине с вещами и понятиями в состоянии ребенка, впервые увидевшего мир. Вы не знаете, можете вы летать или нет, придется пробовать, чтобы узнать.

Для более продвинутых — переход на мыслеформенное мышление. Дается единицам, но результаты отменные, потому что мозг оказывается в состоянии мышления, но «база» выключена.

Как результат — вы вынуждены рассматривать сахарницу (или прическу жены) — как нечто новое и неопознанное. Постоянно.
А при этом как раз и появляются такие полезные скиллы, как расширение спектра обзора, видиние энергетики, ее проблем и прочего. Точно так же новый спектр зрения позволяет отчетливо видеть сущностей и считывать информацию с потоков.
Что и требовалось доказать.

Ах да, на моей сахарнице нарисованы сливы и несколько персиков, а сверху написано Fruits, но одна веточка в конце округлая, и со стороны надпись выглядит как Fruitso. 🙂

(с) Mylene Maelinhon 

ПЫСЫ:
Timoffey 
Очень интересная статья, спасибо вам.
Но возник вопрос походу. А почему большинство детей не остаются видящими дальше? Если они вот изначально видели скажем ауру, а потом почему перестали и диапазон сократился?

Mylene Maelinhon 
Вы обращали внимание на то, как родители (большинство) общаются с детьми?
Я обращала.
Маленькие дети имеют отвратительную привычку не затыкаться ни на секунду, а с их гиперактивностью, периоды «не закрытого рта» становятся очень длинными и мучительными для родителей.
Сначала они радуются что чадо заговорило, но потом уже не знают куда от него и его вопросов деться. А оно говорит, говорит, говорит…
Поэтому через непродолжительное время родители перестают вслушиваться в бесконечный поток примитивных размышлений и глупых вопросов своего отпрыска, и просто машинально кивают и талдычат «Да, да, да, это очень интересно…». Иногда, чтобы порадовать, добавляют нотки интереса — Дааа, тыы что, кааак интересно, правда???…
В лучшем случае.
В худшем случае могут и оплеух надавать, чтоб заткнулся быстрее.
И вот представьте что ребенок видит НЕЧТО. Вот из ряда вон выбивающееся. Он тут же рассказывает своему неблагодарному слушателю, что видел в доме фею (например). На что усталый родитель привычно отвечает — «Ага, да, фея… Молодец… Собирайся быстрее, а то опоздаем в садик!»
Реакцию родители выдают только на вопросы по делу или явные действия.

Ребёнки на самом деле все подмечают, и неосознанно выводят статистику, какие темы лучше не трогать. То есть на замечание о том что во дворе был замечен дракон, папа не отреагировал или нахмурился. А вот о пятерке по арифметике — повернул голову и заулыбался. Значит, надо говорить больше об арифметике.
Со временем маленький человек понимает что окружающим интересны только обыденные темы и начинает фокусироваться только на них. И если чего и видел, то молчание, игнор и оплеухи очень быстро ему показывают, что это дело неполезное и даже опасное.

Но есть и исключения.